Неточные совпадения
К постели подошли двое толстых и стали переворачивать Самгина с боку на бок. Через некоторое время один из них, похожий на торговца солеными грибами из Охотного
ряда,
оказался Дмитрием, а другой — доктором из таких, какие бывают в книгах Жюль Верна, они всегда ошибаются, и верить им — нельзя. Самгин закрыл глаза, оба они исчезли.
Он пошел впереди Самгина, бесцеремонно расталкивая людей, но на крыльце их остановил офицер и, заявив, что он начальник караула, охраняющего Думу, не пустил их во дворец. Но они все-таки остались у входа в вестибюль, за колоннами, отсюда, с высоты, было очень удобно наблюдать революцию.
Рядом с ними
оказался высокий старик.
— Ага! — и этим положил начало нового трудного дня. Он проводил гостя в клозет, который имел право на чин ватерклозета, ибо унитаз промывался водой из бака.
Рядом с этим учреждением
оказалось не менее культурное — ванна, и вода в ней уже была заботливо согрета.
— Боже мой, как великолепно! — вздохнула Варвара, прижимаясь к Самгину, и ему показалось, что вместе с нею вздохнули тысячи людей.
Рядом с ним
оказался вспотевший, сияющий Ряхин.
Они поместили его не в моей комнате, а в двух хозяйских,
рядом с моей. Еще накануне, как
оказалось, произведены были в этих комнатах некоторые изменения и украшения, впрочем самые легкие. Хозяин перешел с своей женой в каморку капризного рябого жильца, о котором я уже упоминал прежде, а рябой жилец был на это время конфискован — уж не знаю куда.
Государственный национализм сплошь и
рядом оказывается не национальным.
Рядом с ним
оказалось целое кладбище.
Как только мы добрались до горницы, так сейчас же началась поверка персиков.
Оказалось, что нижний
ряд уж настолько побит, что пустил сок. Матушка пожертвовала один персик мне, а остальные разложила на доске и покрыла полотенцем от мух.
Во всяком случае, я позволю себе думать, что в
ряду прочих материалов, которыми воспользуются будущие историки русской общественности, моя хроника не
окажется лишнею.
В то время дела такого рода считались между приказною челядью лакомым кусом. В Щучью-Заводь приехало целое временное отделение земского суда, под председательством самого исправника. Началось следствие. Улиту вырыли из могилы, осмотрели рубцы на теле и нашли, что наказание не выходило из
ряду обыкновенных и что поломов костей и увечий не
оказалось.
Последовал
ряд бурных домашних сцен, но справедливость требует сказать, что в этом испытании жена
оказалась неизмеримо выше мужа.
Чай продолжался довольно долго, и Галактион заметил, что в его стакане все больше и больше прибавляется рому. Набравшаяся здесь публика произвела на него хорошее впечатление своей простотой и откровенностью.
Рядом с Галактионом
оказался какой-то ласковый седенький старичок, с утиным носом, прилизанными волосами на височках и жалобно моргавшими выцветшими глазками. Он все заглядывал ему в лицо и повторял...
Старинных бумаг и любопытных документов, на которые рассчитывал Лаврецкий, не
оказалось никаких, кроме одной ветхой книжки, в которую дедушка его, Петр Андреич, вписывал — то «Празднование в городе Санкт-Петербурге замирения, заключенного с Турецкой империей его сиятельством князем Александр Александровичем Прозоровским»; то рецепт грудного декохтас примечанием: «Сие наставление дано генеральше Прасковье Федоровне Салтыковой от протопресвитера церкви Живоначальныя троицы Феодора Авксентьевича»; то политическую новость следующего рода: «О тиграх французах что-то замолкло», — и тут же
рядом: «В Московских ведомостях показано, что скончался господин премиер-маиор Михаил Петрович Колычев.
— Приехали! — отвечал толстяк, шумно усаживаясь. Петин поместился тоже
рядом с ним и придал себе необыкновенно прямую и солидную фигуру, так что Анна Ивановна взглянуть на него не могла без смеху: это, как впоследствии
оказалось, Петин англичанина представлял.
Родиона Антоныча насильно уложили
рядом с Лаптевым и заставили зацепить ногой барскую ногу. Бедный Ришелье только сотворил про себя молитву и даже закрыл глаза со страху. Лаптев был сильнее в ногах Прейна, но как ни старался и ни надувался, — в конце концов
оказался побежденным, хотя Родион Антоныч и не поставил его на голову.
Оказалось, однако ж, что это совсем не брат, а любовник, и — о ужас! — что не раз, с пособием судомойки, он проникал ночью в комнату m-lle Therese,
рядом с комнатой ангелочка!
Когда судебная реформа была объявлена, он был еще молод, но уже воинствовал в
рядах дореформенной магистратуры. Ему предложили место товарища прокурора, с перспективой на скорое возвышение. Он прикинулся обиженным, но, в сущности, рассчитал по пальцам, какое положение для него выгоднее. Преимущество
оказалось за адвокатурой. Тут тысяча… там тысяча… тысяча, тысяча, тысяча… А кроме того,"обратим взоры на Запад"… Кто может угадать, что случится… га!
Взяв два билета
рядом, они вошли в залу. Ближайшим их соседом
оказался молоденький студент с славными, густыми волосами, закинутыми назад, и вообще очень красивый собой, но с таким глубокомысленным и мрачным выражением на все смотревший, что невольно заставлял себя заметить.
После этого Вибель повел своего гостя в маленькую столовую, где за чисто вычищенным самоваром сидела пани Вибель, кажется, еще кое-что прибавившая к украшению своего туалета; глазами она указала Аггею Никитичу на место
рядом с ней, а старый аптекарь поместился несколько вдали и закурил свою трубку с гнущимся волосяным чубуком, изображавшую турка в чалме. Табак, им куримый,
оказался довольно благоухающим и, вероятно, не дешевым.
Первое впечатление было не в пользу «академии». Ближе всех сидел шестифутовый хохол Гришук, студент лесного института,
рядом с ним седой старик с военной выправкой — полковник Фрей, напротив него Молодин, юркий блондин с окладистой бородкой и пенсне. Четвертым
оказался худенький господин с веснушчатым лицом и длинным носом.
Говоря таким образом, доктор тащил Боброва в павильон. Они уселись
рядом. Соседом Андрея Ильича с другой стороны
оказался Андреа..
Крики, встретившие слова Квашнина, были тем громче, что сообщаемая им новость
оказалась совсем неожиданной. Андреа, услышавший
рядом с собою восклицание, более похожее на мучительный стон, обернулся и увидел, что бледное лицо Боброва искривлено внутренним страданием.
За обедом уселись следующим образом: m-me Мерова на месте хозяйки, по правую руку ее Тюменев, а по левую Бегушев. Домна Осиповна села
рядом с Хмуриным, а граф Хвостиков с Офонькиным. Сам Янсутский почти не садился и был в отчаянии, когда действительно уха
оказалась несколько остывшею. Он каждого из гостей своих, глядя ему в рот, спрашивал...
Казалось бы, чего же лучше? Сам историк, начертавши эту великолепную картину древней Руси, не мог удержаться от вопросительного восклицания: «Чего же недоставало ей?» Но на деле
оказалось совсем не то: древней Руси недоставало того, чтобы государственные элементы сделались в ней народными. Надеемся, что мысль наша пояснится следующим
рядом параллельных выписок из книги г. Устрялова, приводимых нами уже без всяких замечаний...
Словом — внимательное рассмотрение исторических событий и внутреннего состояния России в XVII столетии может доказать, что Петр
рядом энергических правительственных реформ спас Россию от насильственного переворота, которого начало
оказалось уже в волнениях народных при Алексее Михайловиче и в бунтах стрелецких.
Чувствуя себя в опасности пред этим человеком, она пошла наверх к дочери, но Натальи не
оказалось там; взглянув в окно, она увидала дочь на дворе у ворот,
рядом с нею стоял Пётр. Баймакова быстро сбежала по лестнице и, стоя на крыльце, крикнула...
Как-то ничто не спорится нам, и каждый наш успех почему-то
оказывается фиктивным. Двоегласие очевидно, и оно невольно заставляет предполагать, что
рядом с успехом идет нечто такое, что тут же, сейчас же подрывает его.
Его действия можно было бы сравнить с проявлением стихийной силы, но даже и это сравнение
оказывается неуместным, потому что задача стихии — бессознательное разрушение
рядом с бессознательным творчеством, а задача Митрофана — одно бессознательное разрушение!
Полина (идет). Слышали? Конторщик Синцов
оказался социалистом! А Захар был с ним откровенен и даже хотел сделать его помощником бухгалтера! Это, конечно, пустяки, но подумайте, как трудно становится жить!
Рядом с вами — ваши принципиальные враги, а вы их не замечаете!
Фроиму пришла вдруг идея. Он подъехал к другому гимназисту, и они вдвоем взбежали на берег. Никто на это не обратил внимания. Через несколько минут они опять спустились
рядом на пруд и стали приближаться к Британу. Британ смотрел в другую сторону, а когда с берега ему крикнули предостережение, — было уже поздно. Фроим и его сообщник вдруг разбежались в стороны и в руках у каждого
оказалось по концу веревки. Веревка подсекла Британа, и он полетел затылком на лед, высоко задрав ноги в больших валенках.
Кругом было темно. Береговые скалы отодвинулись. Нас окружали какие-то громадные массивные постройки, которые
оказались барками. Целый караван барок, охваченных льдом… Впереди на довольно крутом подъеме рисовалась силуэтом фантастическая фигура гигантского всадника. Я смотрел на него снизу. Его голова, казалось, уходила в облака, плечи высились над отдаленными горами.
Рядом вприпрыжку бежал пеший человек в остроконечном шлыке.
От памятника Пушкина у меня и моя безумная любовь к черным, пронесенная через всю жизнь, по сей день польщенность всего существа, когда случайно, в вагоне трамвая или ином,
окажусь с черным —
рядом. Мое белое убожество бок о бок с черным божеством. В каждом негре я люблю Пушкина и узнаю Пушкина, — черный памятник Пушкина моего до-грамотного младенчества и всея России.
Те стали подыматься по белой лестнице, устланной малиновым ковром, притянутым золотыми прутьями. Голый
оказался впереди всех,
рядом с Ионой, и шел, гордо попирая босыми ступнями пушистые ступени.
28-го же мая по Апраксину переулку, в доме Трифонова, в два с половиной часа пополудни показался дым из дровяного сарая, прилегавшего задней стеной к
рядам Толкучего рынка. По осмотре сарая,
оказалась в нем тлевшая подброшенная («вероятно с умыслом», как замечает полицейская газета) пакля, которая и была тотчас потушена. После этого среди Апраксина двора, в промежуток двух часов времени, два раза тушили пуки хлопка и пакли, пропитанные смолою.
Можно, конечно, задаться вопросом, почему же свобода и в
ряде жизней не
окажется также деморализующей силой, если только не предположить принудительного и всесильного действия кармы.
Не спуская глаз с лодки, я протянул руку и тронул спящего
рядом со мной человека, думая, что это Дзюль, но это
оказался Гусев.
В одном месте была большая дыра во льду. Между нижней ее кромкой и уровнем воды в реке
оказалось расстояние около метра. Я подошел к отверстию и увидел двух чирков, мирно проплывших мимо меня. Один из них все что-то искал в воде, а другой задержался
рядом, встряхивал хвостиком и издавал звуки, похожие не то на писк, не то на кряканье.
Человек сплошь и
рядом вымещает на невинных людях то, что жизнь его не удалась так, как бы он хотел, что подсознательное его влечение не реализовалось и
оказалось вытесненным.
При этих условиях бракосочетание
оказывается сплошь и
рядом формальным обрядом, лишенным духовного содержания, но имеющим роковые последствия в жизни людей.
И в результате этого парадокса, который, как всегда и во всем, люди склонны разрешать в сторону законническую, христиане
оказываются сплошь и
рядом наименее сострадательными, наименее жалостливыми людьми, вечно осуждающими ближнего, обличающими грех, за который страдания посланы, уподобляющимися утешителям Иова.
Но бракосочетание сплошь и
рядом оказывается ловушкой, в которую люди попадают или вследствие совершенного над ними насилия, или по корыстному расчету, или по легкомыслию и минутному увлечению.
Глухой удар колокола, повешенного в передней пансиона, разбудил Тасю. Она проворно вскочила с постели, решительно не понимая, где находится. Темная каморка стала светлее. Свет, проникавший сюда из коридора, делал крошечную комнату намного уютнее, нежели ночью. Ночной гостьи не
оказалось на постели
рядом и Тасе показалось даже, что она видела белокурую Дусю только во сне.
— И главное — вам, вам обвинять себя в равнодушии к людям!.. Эх, Варвара Васильевна! Ну, ответьте по совести: если бы нужно было умереть за какое-нибудь хорошее дело, — вы-то не пошли бы? Да я голову даю на отсечение, что
оказались бы в первых
рядах.
Он был необычайно словоохотливый рассказчик, и эта черта к старости перешла уже в психическую слабость. Кроме своих московских и военных воспоминаний, он был неистощим на темы о женщинах. Как старый уже холостяк, он пережил целый
ряд любовных увлечений и не мог жить без какого-нибудь объекта, которому он давал всякие хвалебные определения и клички. И почти всякая
оказывалась, на его оценку,"одна в империи".
Я его легко вспомнил. Это был некто П.П.Иванов, тогдашний акцизный управляющий в Нижнем, с которым я был знаком еще с начала 60-х годов. А
рядом с ним сидел в карете седой старик с бородой, — и он также
оказался моим еще более старым знакомым. Это был генерал М.И.Цейдлер, когда-то наш нижегородский полицеймейстер, из гродненских гусар, и товарищ по юнкерскому училищу с Лермонтовым.
Цензор Нордштрем принимал в своем кабинете, узкой комнатке
рядом с его канцелярией, где в числе служащих
оказался и один из сыновей Фаддея Булгарина, тогда уже покойного.
Раз у нас
оказался пустой урок, а их класс был
рядом с нашим.
Оказалось, большинство в вагоне ехало без билетов. С этой поры и я стал ездить без билета и сам просвещал неопытных новичков. Получить билет было трудно и хлопотливо, нужно было проходить целый
ряд инстанций: в одном помещении выдавали удостоверение, в другом прикладывали печать, в третьем снабжали билетом; коменданты держались надменно и грубо. Ехать же без билета было удивительно легко и просто.
Крошечный человечек, носивший фамилию Береговой и прозевавший свою очередь,
оказался настоящим комиком. Он читал куплеты Беранже с таким неподражаемым юмором, что весь зал, слушая его, заливался смехом. Классная дама не «шикала» больше, почувствовав всю бесполезность подобного маневра, инспектор не метался между
рядами «рая». Это было бы лишним, до тех пор, по крайней мере, пока не закончит свое чтение маленький человек.
Оказывалось, на нас шли не смешные толпы презренных «макаков», — на нас наступали стройные
ряды грозных воинов, безумно храбрых, охваченных великим душевным подъемом. Их выдержка и организованность внушали изумление. В промежутках между извещениями о крупных успехах японцев телеграммы сообщали о лихих разведках сотника X. или поручика У., молодецки переколовших японскую заставу в десять человек. Но впечатление не уравновешивалось. Доверие падало.